Пленение - Страница 44

— Это все мне?

— Да. Но предполагалось, что ты не будешь знать об этом до утра. Поздравляю, ты разрушил Рождество.

Мартин сжал губы вместе и окинул меня взглядом, напоминающим наше время на яхте прошлой весной, словно я была прекрасной и странной.

— Технически, уже утро.

— Ох, ну в таком случае... — Я шагнула вперед и водрузила изобилие упакованных подарков ему на руки. — Счастливого Рождества, Мартин.

Он принял их осторожно, смещаясь в сторону, чтобы убедиться, что ни один из них не упал бы.

— Иисус, Кэйтлин!

— Точно, Иисус. — Я кивнула. — Иисус — причина сезонная.

Это только снова его рассмешило, пока он изо всех сил пытался удержать свою охапку.

— Я имею в виду, помоги мне донести все эти вещи до дивана.

Ухмыльнувшись ему, я взяла самую ненадежно примостившуюся коробочку и повернулась к дивану, немного споткнувшись, когда мой взгляд снова упал на пианино и елку. Прилив неопределенного счастья распространился от желудка к конечностям.

— Тебе нравится? — спросил он позади меня, очевидно заметив, что перехватило мое внимание.

— Это для меня? — спросила я, нахлынувшие эмоции: смущение, надежда, обнадеживающее замешательство — заставили мое горло сжаться.

Я слышала, как он положил вещи на диван, и почувствовала жар его тела прямо за спиной, прежде чем его руки обхватили мои плечи, а его щека прижалась к моему виску.

— Конечно же, это для тебя. — Его урчащий голос был немного громче шепота.

Я положила руки на его предплечья и сжала, довольная тем, что он не мог видеть мое лицо, потому что я была поражена. Мои надежды и сомнения выдали себя, пытаясь прийти к соглашению, чтобы я могла понять, что означал его подарок. Мне пришлось прочистить горло, прежде чем заговорить:

— Я... я не понимаю.

— Чего не понимаешь? Это пианино. Парень настроил его вчера, и оно готово для тебя. Можешь что-нибудь сыграть.

— Сейчас?

— Да. Сейчас.

Я не могла этого сделать. Я не хотела трогать его. Если я прикоснулась бы к нему, тогда захотела бы сохранить его, а эта квартира была не моя, чтобы что-то оставлять. И когда пришло бы время нашего расставания, что было неизбежно, я могла потерять кое-что.

Нет. Пианино было не мое, как и Мартин больше не был моим.

Поэтому я покачала головой, отбрасывая эти сентиментальные мысли, и вместо этого решила его поддразнить:

— Ты подарил мне пианино для своей квартиры.

— Да.

— Так что придется навещать тебя, чтобы поиграть.

— В этом и была задумка.

— Так это шантаж

— Это мотивация.

Я позволила голове опуститься на его плечо и взглянула на него.

— Это подкуп в наилучшем виде.

Он ухмыльнулся, глядя на меня сверху вниз.

— Это заманчивое предложение.

— Лучше не пытайся соревноваться со мной в подбирании синонимов. Давай остановимся на заманчивом вымогательстве.

— У меня с этим все в порядке.

— Но тебе не стоило покупать мне пианино с целью обеспечить мой приезд. Друзья навещают друг друга. Если ты захочешь, чтобы я приехала, просто попроси меня.

Его руки напряглись, а потом отпустили меня. Я почувствовала, как он отошел, и услышала его тихий вздох.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— А мы закончим этот разговор? — Я повернулась, увидев, как он вышел.

— Да. Но мне нужно немного виски, чтобы закончить этот разговор, — крикнул он из кухни.

— Виски? Ты пьешь виски?

— Да. Он хорош. Тебе бы понравилось.

— Полотенца с монограммой, визитные карточки, модные часы, угловой офис, а теперь еще и виски. Словно я уже не знаю тебе больше. Ты сейчас занимаешься гольфом? Довольно скоро ты выйдешь на пенсию и переедешь в Майами.

Он расхохотался, появляясь с двумя бокалами и двумя бутылками красной жидкости без этикетки.

— Хорошо. Никакого виски. Как насчет сангрии?

— Ох! Я буду сангрию.

Я передвинула все подарки с центра дивана в противоположный конец, пока он наливал нам обоим по бокалу, располагаясь с другой стороны. Сангрия была очень-очень хорошей. На вкус даже не ощущалось, что там был алкоголь, если не считать немножечко красного вина.

Я потягивала свою.

Между тем, Мартин поспешно глотнул из своего бокала, а потом снова наполнил его.

— Итак... — Я взглянула на него, пока он рассматривал свое добро.

— Как я и сказала, просто попроси — и я приеду в гости.

— Хорошо.

— Тебе не стоило покупать пианино.

Он сделал еще один глоток своей сангрии, после чего отставил бокал в сторону. Выбрав коробочку, он разорвал упаковку и небрежно сказал:

— Я знаю, что мне не стоило покупать тебе пианино, но мне нравится слушать, как ты играешь, намного больше, чем те вещи, которые ты играешь в группе. Я хочу слушать твою музыку, те композиции, которые сочинила ты сама.

Он ухмыльнулся, когда выяснил, что же было внутри оберточной бумаги, и отложил это.

— Мне нравится. Я воспользуюсь этим, когда буду отсылать тебе письма.

Это был письменный набор с ленивым рыбаком. Моя грудь наполнялась теплом — хорошая причина дарить кому-либо подарок и понимать, что ему он нравился. К тому же... письма от Мартина.

— Открывай остальные. — Я подпрыгивала на месте, пребывая в радостном волнении от открытия подарков и бросая ему дозатор для мыла в виде Хоббита, но незаметно спрятав виниловую пластинку Стиви Уандера. Я чувствовала себя немного странно от этой записи. Когда он поставил для меня "Очень счастливый" на яхте, это ощущалось, словно он пытался поделиться со мной. Но эта запись была всего лишь записью, ведь так? Или, может быть, нет.