Пленение - Страница 27

От этого признания мои внутренности затопило теплом, и я была поражена, насколько свободно он высказывал свои мысли, насколько бесстрашно. Я предполагала, что наша дружба была бы похожа на предыдущие ухаживания, и никогда не задавалась вопросом, что он думал или чувствовал ко мне. Иногда он мог быть очень откровенным и честным.

По правде говоря, я восхищалась этим в нем. Я и близко не была такой бесстрашной. В сравнении особенно с ним, я была скрытной в плане эмоций и мыслей.

— Не хочу говорить об Эмме и ее постоянной раздражительности. Хочу посидеть на диване, выпить пива, поесть пиццу, поговорить о всякой ерунде и посмеяться.

Он выглядел старше двадцати одного года, частично был виноват его костюм. Хотя еще он выглядел уставшим — очень, очень уставшим. При дальнейшем рассмотрении я заметила, что он был бледнее, чем прежде, из-за красных глаз и темных кругов под ними его лицо казалось немного вытянутым. Ну, еще он щеголял колючей после обеденной щетиной.

Рассматривая его, очевидно переутомленного, я поняла, что была готова к компромиссу.

— Окей, хорошо. Мы не будем говорить об этом прямо сейчас.

Он улыбнулся мне благодарной и уставшей полуулыбкой.

— Хорошо.

Я подняла палец, указывая на него.

— Но когда ты оправишься от тяжелого дня, выпьешь пива и съешь пиццу и мы поболтаем о всякой ерунде, мы обсудим смысл зловещего и таинственного разговора с твоим партнером.

Он снял пиджак и жилет, а теперь расстегивал пуговицы на манжетах своей накрахмаленной рубашки.

— Отлично.

— Отлично. Я достану тарелки.

— И пиво.

— И салфетки.

Он кивнул и, спотыкаясь, пошел по коридору. По дороге он остановился прямо напротив меня, помедлил с минуту, а затем подхватил меня на руки и крепко обнял.

— Я так рад тебе.

Я засомневалась, когда у меня в груди появилась тяжесть, а неразбериха чувств моментально стала душить меня. Я не ожидала таких дружеских объятий. Но я обняла его в ответ, потому что... это был Мартин.

И еще потому, что его руки вокруг меня были, словно шоколадное печенье для моей души. Он был сильный, крепкий, теплый, уютный, хороший — просто превосходный.

Все же мое сердце болело из-за него, он казался таким уставшим.

— Ты в порядке? Что-то произошло? — Я поглаживала его рукой вверх-вниз по спине.

— Нет, не то, что ты думаешь. Ничего серьезного. Я просто... — Я почувствовала, как он выдохнул, немного расслабляясь в моих руках. — Я просто так скучал по тебе.

Ох! Прямо в точку.

* * *

— Вот и все. Я составлю список всех ТВ-шоу, которые тебе стоит посмотреть. — Я сидела, скрестив ноги, на диване лицом к нему, положив голову на спинку мягкого дивана. Мартин развалился на другой стороне, удерживая пиво на животе и пытаясь не закрыть глаза.

— У меня есть книги про Шерлока Холмса.

— Программы по Би-Би-Си великолепны. Ты уже читал их?

— Нет.

— По-моему, ты должен прочесть.

— Прочту. Разве я не прочитал "Властелина Колец"?

— Да. Но у Шерлока, возможно, был самый лучший напарник в истории. — Я оглянулась и нашла часы на стене. Было почти 10:30 вечера.

Этот разговор о книгах, фильмах, поп-культуре, текущих международных событиях, интернет-мемах и музыке длился уже три часа, хотя было такое ощущение, словно мы только начали разговаривать, будто время остановилось.

— Мне нравится Сэм, напарник Фродо, — сказал он, вытягивая ноги. На нем были пижамные штаны и серая футболка. Я старалась не замечать, как превосходно он выглядел. Пыталась и потерпела неудачу. Его очарование вкупе с нашим непринужденным разговором были немного опьяняющими. Я чувствовала головокружение.

— Если тебе нравятся второстепенные персонажи, посмотри "Доктор Кто". — Я попивала чай и рассматривала чайный пакетик. — У доктора было несколько спутников, нетипичных, но действительно подходящих для сериала.

— Думаю, ты второстепенный персонаж.

— Ты думаешь, я, по натуре своей, напарник? — Я взглянула на него поверх ободка кружки.

Он посмотрел на меня.

— Нет. Думаю, ты похожа на тех напарников и второстепенных персонажей, которые, возможно, даже лучше главных героев.

Я задумалась над этим на мгновение, прежде чем кивнуть.

— Ага. Я понимаю. Я думаю, что второстепенные персонажи не так хорошо раскрыты, как главные герои в истории, но они важны при оценки главного героя. И главный герой нуждается во второстепенном персонаже больше, чем второстепенный персонаж нуждается в главном герое. Иногда злодеи тоже важны.

Он отсалютовал мне пивом и сказал, прежде чем сделать глоток:

— Но каждый второстепенный персонаж и злодей — главный герой в его или ее собственной истории. Каждый человек — главный герой в своей собственной истории. Даже, если этот человек — засранец.

Это заставило меня рассмеяться.

— Ты имеешь в виду конкретного человека?

— Нет. — Он прищурился, глядя на меня. Я видела, как он, сделав глубокий вздох, исправился: — Вообще-то, да.

— Правда? И кого же?

— Ты помнишь Бэна?

Порывшись в памяти, я быстро выдала нужное имя.

— Бэн Салсмар — наркоман-насильник, — предложила я. — Да. К сожалению, я помню его. Он ответственный за мой образный мешок картошки, который я виновато таскаю с собой повсюду.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что мне следовало пойти в полицию, как только мы вернулись с острова. А вместо этого я... не пошла.

— Кэйтлин, ты ничего не смогла бы поделать с Бэном. Тебе стоит выкинуть эту картошку.

— Я подслушала в прошлом году, что он был арестован за изнасилование несовершеннолетней, и, может, я могла бы сделать что-то, прежде чем у него появился бы шанс...