Пленение - Страница 24

Но мне было неловко писать ему и спрашивать об этом, так что вместо этого я попыталась выпытать информацию хитростью.

Кэйтлин: Это означает, что ты трудоголик, или просто твое расписание забито горячими свиданиями?

Мартин: Трудоголик. Мое расписание включает в себя, в основном, работу.

Кэйтлин: Итак, ты поздно возвращаешься только из-за работы?

Мартин: В основном.

Кэйтлин: А есть какие-то другие причины?

Настал ощутимый перерыв в его сообщениях. Я ждала, глядя на часы в телефоне. Я собралась было ввести в поисковую строку Гугла "девушка Мартина Сандеки", просто чтобы избавить себя от страданий, когда он наконец-то ответил.

Мартин: А ты с большей или меньшей вероятностью осталась бы на неделю, если бы у меня была девушка? Потому что я могу обзавестись одной, если нужно.

В очередной раз я уставилась в телефон, удивленная его сообщением. Но это не должно было меня удивить. У Мартина были стальные нервы и яйца из титана. Прежде чем я успела ответить, он прислал другое сообщение.

Мартин:Никого нет. Останься со мной. Это будет самое восхитительное событие с тех пор, как я купил приставку "PS4".

У него не было девушки!..

Не в силах сдержаться, я станцевала джигу прямо возле доски отправлений на Центральном вокзале. Это был инстинктивный, непроизвольный танец.

Потом я осознала, что танцевать причин не было, потому что между нами ничего уже не произошло бы. Он должен был отомстить отцу. Он существовал во Вселенной для одного. Он двигался дальше. А я не могла бы доверять ему достаточно для того, чтобы что-нибудь случилось. Не смотря ни на что, факт того, что он был один, ощущался, как победа, поэтому я станцевала джигу.

Я снова прочитала его сообщение, обращая внимание на последнюю часть.

Кэйтлин: Постой, у тебя есть приставка "PS4"?

Мартин: Да.

Кэйтлин: У тебя есть какие-нибудь игры с "Властелином Колец"?

Мартин: Да. "Средиземье: Тени Мордора".

Кэйтлин: Какой у тебя адрес? Я уже в пути.

* * *

Мартин жил в Верхнем Ист-Сайде. Найти его здание не составило труда, и поездка на метро была относительно короткой — всего с одной пересадкой. Когда я приехала, портье, казалось, ждал меня, потому что он поприветствовал меня как миссис Паркер, проводив в вестибюль к столу дружелюбной консьержки. Ее звали Мэй, и она была чрезвычайно жизнерадостной.

— Разве ты не прелесть, дорогая? Мистер Сандеки заранее позвонил, сказав, чтобы мы ожидали тебя. Я отведу тебя наверх, в его квартиру.

— Ох, я не против подождать, пока он вернется домой.

— Чепуха, дорогая. Он потребовал, чтобы тебя сразу же проводили наверх. К тому же, кто знает, когда он будет дома? — Она наклонилась ко мне, когда мы зашли в лифт, и прошептала: — У него свободный график, так что ты можешь прождать до полуночи.

Мартин жил на шестом этаже, его квартира была в самом-самом конце длинного коридора. Мэй все время болтала, и, если честно, я понятия не имела, о чем она говорила. Остаться с Мартином, когда я была уставшей, голодной и на мели, казалось разумной альтернативой каждодневной беготне за поездом туда-обратно, между Нью-Йорком и Нью-Хейвеном.

Теперь же, реально столкнувшись с апартаментами Мартина, я уже начала сомневаться в своем здравомыслии. Я задумалась, может, стоило добавить новое жизненное правило: никогда не оставаться в квартире бывшего парня.

Мэй отперла замок и открыла дверь, практически заталкивая меня внутрь, когда я замешкалась у входа. Впрочем, она не зашла в квартиру. Спотыкаясь, я сделала несколько неуверенных шагов в пространстве, увлеченно оглядываясь по сторонам.

Первое, что я заметила, — квартира Мартина не была слишком декорированной. Если не принимать во внимание размер, впечатляющий вид на Центральный Парк и тот факт, что у него было настоящее патио с креслами и столиком, которые сейчас были покрыты снегом, все остальное было скромным. Уютным. По-домашнему.

Визуально стены были просто белые, но, в основном, комната была увешана медового цвета книжными полками, полностью заставленными книгами. В центре гостиной у него был потертый темно-коричневый кожаный диван, два подходящих кресла из той же кожи, кофейный столик в стиле шейкера и похожий на антикварный чертежный стол в углу, весь покрытый бумагами и эскизами, приколотыми к пробковой доске сбоку.

Еще у него был каменный камин без декора, но над каминной полкой висела большая картина с изображением восьми гребцов в лодке, выполненная в стиле Норманна Роквелла. Это была единственная картина или фотография, которую я заметила. Гостиная выглядела, словно удобная библиотека.

— Ладненько. Ты на месте. — Я услышала, как крикнула мне Мэй, прежде чем дверь в квартиру защелкнулась, закрываясь. Обернувшись, я обнаружила, что она ушла, оставив меня в одиночестве дома у Мартина.

В спину что-то кольнуло, и я вспомнила о тяжелом рюкзаке, который таскала последние несколько часов. Вздохнув, я положила спальный мешок на кресло и высвободилась от своего багажа, позволяя упасть ему на диван. Тогда я поняла, что мне нужно было облегчиться... в другом плане.

Я решила, что не стеснялась бы, вторгаясь в личное пространство Мартина, поскольку он меня пригласил, и отправилась на поиски ванной. За первой открытой мной дверью была очень аккуратная, очень большая спальня. Белые стены, в глубине комнаты кровать без изголовья и изножья. Небесно-голубое одеяло. Прикроватная тумбочка и комод искусственно состаренные — все тот же стиль шейкера. Если бы я не распознала мастерство работы по дереву, то предположила, что они были куплены на гаражной распродаже. Оба были абсолютно без украшений. Очевидно, это была гостевая спальня.