Пленение - Страница 17

Мне хотелось рассказать ему, насколько больно он мне сделал, что его новообретенное безразличие, из-за которого он предлагал дружбу, делало мне больно сейчас. Но я не могла. Потому что тогда ему стало бы известно, что он все еще имел власть над моими чувствами.

Вместо этого я приняла решение поступить таким образом, чтобы оттолкнуть его.

— Допустим, я согласна быть твоим другом, если ты расскажешь миру, какой твой отец злобный придурок и что наши семьи никогда не были близки, и что он никогда не имел влияния на мою мать. Что тогда ты будешь делать?

Я не ожидала, что Мартин усмехнулся бы, но он так и сделал, а затем быстро ответил:

— Паркер, я уже сделал это. Я сделал это спустя два месяца.

Снова я почувствовала, как моя маска спадала, и заморгала от удивления.

— Правда?

— Да. Интервью было в "Вашингтон Пост". Разве ты не читала ни одного из тех интервью, что я давал?

Покачав головой, я честно ответила:

— Нет. Не читала. Я избегала этого.

— Ни одного из них? — Что-то вроде зародившегося осознания бросило тень на его лицо.

Я снова покачала головой.

— Нет. Я не... — Сделав глубокий вздох, я заставила себя продолжить: — Я не хотела ничего знать о тебе. И не хотела знать, чем ты занимаешься.

Главным образом потому, как хорошо и непринужденно он выглядел в нашу последнюю встречу и какой несчастной и убитой горем была я, я и предположила, что он быстро двигался дальше по жизни, возможно, даже встречался с другими женщинами. Фактически, я была уверена, что он встречался с другими женщинами, учитывая то, что у него было свидание на моем выступлении на прошлой неделе.

Мне не нужно было видеть журнальные публикации и шестую страницу о Мартине Сандеки — самом завидном холостяке во Вселенной, попавшего в город с легионом своих поклонниц.

Между тем, я была не в состоянии двигаться.

Он, не отрываясь, смотрел на меня, его усмешка превратилась в хмурую гримасу.

— А ты собираешься прочесть?

Я пожала плечами, пытаясь выглядеть непринужденной.

— Скорее всего, нет.

Взгляд Мартина стал раздраженным от моего заявления.

Внезапно он сказал:

— Я искал тебя везде, пытался разузнать о тебе все, что ты делаешь, как ты. Вот как я нашел твою группу.

— Мою группу? Постой, что?

— Я нанял твою группу выступить на вечеринке на прошлой неделе. Ну, вернее, мой ПА. Это был групповой стартап, нацеленный на развитие сельскохозяйственной техники. Это мой новый проект.

Я не слышала ничего, кроме: "Я нанял твою группу выступить на вечеринке на прошлой неделе".

— Зачем, ты это сделал?

— По той же причине, почему я сейчас сижу здесь. — Голос Мартина прозвучал на грани раздражения и злости.

Мой взгляд переместился на стол между нами, пока я пыталась разобраться в этой горе удивительной информации. Он нанял мою группу? Зачем? Чтобы иметь возможность поговорить со мной? Но потом он пришел со своей девушкой на мероприятие? Чтобы что?

Но прежде чем я зашла слишком далеко, он встал, привлекая мое внимание к себе. Он вытащил свой бумажник.

— Послушай, тебе нужно время. Подумай об этом. Вот мой номер.

Я взяла его визитную карточку, не глядя на нее, так как была слишком занята, недоверчиво рассматривая его самого.

Я тупо переспросила:

— У тебя есть визитка?

— Да. Это мой личный номер. Если ты не позвонишь, я заеду на следующей неделе.

— Итак, что же... у тебя что, есть еще визитные карточки с другим номером? Без твоего личного номера? — Он предоставил мне возможность покопаться в деталях.

Нахмурившись еще сильнее, словно я задала вопрос с подвохом, он в конце концов ответил:

— Да. Другие визитки с номер моего ПА. И что?

— Ты понимаешь, что тебе двадцать один и у тебя две разные визитные карточки, верно? И персональный ассистент. И вероятно, угловой кабинет где-то. — Слова вырывались из моего рта потоком сознания, будто я думала и говорила одновременно.

Прищурившись, он посмотрел на меня, качая головой, будто не понял смысла моих слов, словно у него и вправду был угловой кабинет.

— От этого ты одновременно впечатляющий и смешной. Пожалуйста, скажи мне, что у тебя полотенце без монограммы.

У Мартина напряглась челюсть, когда он понял смысл моих слов, но я увидела неохотную улыбку в уголках его глаз, когда он посмотрел на меня с высоты своего роста.

— Они с монограммой, правда? И ты, наверное, называешь их постельным бельем.

Его губы сжались в твердую, но печальную линию. Скрестив руки на груди, Мартин сказал:

— Вот чего мне ожидать от нашей дружбы? Ты будешь на меня наезжать по поводу моего постельного белья?

— Безусловно, — сказала я, указывая подбородком на его запястье, — и на твои модные часы.

— Итак, это означает "да"? — подталкивал он, выгибая бровь.

— Это... это означает "возможно".

Глава 4: Моль и число Авогадро

Теперь, когда я работала, то могла взглянуть на повестку дня для еженедельного семейного звонка только за десять минут до того, как мне нужно было соединиться. Мы изменили время, подстроившись под график моей новой работы, что было приятно. Но это также означало, что я просто суетилась, у меня никогда не хватало времени, чтобы ознакомиться с материалами.

Обычно это не было проблемой. Однако, сегодня за пять минут до того, как я должна была позвонить по Скайпу, прочитала повестку, обнаружив новый пункт.

Благотворительная кампания и сбор средств - Кэйтлин выполнить.

Я нахмурилась, глядя на тему. Но с этим ничего нельзя было поделать, не было смысла выяснять все раньше времени, так как наша встреча вот-вот началась бы. Так что, выделив строку, я написала большой знак вопроса на моей бумажной копии повестки дня. Потом я открыла сессию Скайпа и нажала на кнопку соединения.